(2017) Цивилизационные контуры и эффекты российских революций XX столетия Козловский В.В.(2017) Цивилизационные контуры и эффекты российских революций XX столетия // Мир России. Т. 26. № 4. С. 7–29.ISSN 1811-038XDOI: 10.17323/1811-038X-2017-26-4-7-29РИНЦ: https://elibrary.ru/item.asp?id=30046929Размещена на сайте: 19.12.17Текст статьи на сайте журнала URL: https://mirros.hse.ru/article/view/7028/7529Ссылка при цитировании:Козловский В.В. (2017) Цивилизационные контуры и эффекты российских революций XX столетия // Мир России. Т. 26. № 4. С. 7–29. DOI: 10.17323/1811-038X-2017-26-4-7-29.Kozlovskiy V. (2017) Civilizational Contours and the Effects of the Russian Revolutions in the 20th Century. Mir Rossii, vol. 26, no 4, pp. 7–29 (in Russian). DOI: 10.17323/1811-038X-2017-26-4-7-29.АннотацияВ статье рассматриваются цивилизационные контуры, эффекты и последствия российских революций ХХ столетия. Это необходимо для понимания проекта множественных модерностей российского общества в начале ХХI столетия. Февральская и Октябрьская революции 1917 года стали переломным моментом современной мировой истории. Через сто лет мы подводим итоги свершившейся масштабной постреволюционной трансформации в истории новейшей России. Теоретико-методологическим основанием исследования является цивилизационный анализ, разработанный в трудах зарубежных авторов – Н. Элиаса, П. Сорокина, Б. Нельсона, В. Каволиса, Ш. Эйзенштадта, Й. Арнасоан, и российских исследователей – О.И. Шкаратана, Н.И. Лапина, Н.С. Розова, И.Г. Яковенко. Логика цивилизационного анализа российских революций определяется взаимоотношением четырех базовых социологических категорий, среди которых социальная структура, институты, культура, субъектность (или агентность). Соотношение социальной структуры и культуры представляется стержневым, так как социальные условия, причины, ресурсы, группы, их мотивация, поведение и действия осуществляются в формах культуры, ключевых символических кодах, нормах и правилах. Это означает, что динамика взаимосвязи социальной структуры и культуры функционально, структурно, поведенчески закрепляется и воспроизводится многообразными социальными институтами, которые, в свою очередь, вариативно исполняются и видоизменяются различными общественными акторами (агентами). В рамках данной категориальной схемы дается картина цивилизационных контуров и следствий российских революций. Предлагается целый ряд сопоставлений деструктивных и конструктивных цивилизационных эффектов российских революций. Академический разворот в оценке прошлого революционного столетия в России нацелен на обнаружение неизбежности тектонических сдвигов социально-структурного, культурного, институционального, субъектного характера. Обновление общественного устройства в результате радикальных переворотов 1917 г. означало утверждение ускоренного проекта модернизации и построения ориентированного на широкие массы населения нового цивилизационного порядка.Ключевые слова: цивилизация цивилизационный анализ цивилизационные эффекты российские революции модернизация модерность социальная структура институты культура субъектность civilization civilizational analysis civilizational effects russian revolutions modernization modernity social structure institutions culture subjectivity Рубрики: СоциологияСоциология культурыВозможно, вам будут интересны другие публикации:Козловский В. В.Цивилизационные эффекты российских революций // Научные труды Вольного экономического общества России. 2017. Т. 204. С. 230-244.Российское общество: архитектоника цивилизационного развития: [монография] / Р. Г. Браславский, В. В. Галиндабаева [и др.]; отв. ред. В. В. Козловский; ФНИСЦ РАН. — М.; СПб.: ФНИСЦ РАН, 2021. — 340 с.Tikhonova N.E. Russians’ Dreams for Society and Themselves: Is There a Special Russian Civilizational Project? Sociological Research, 2017, Vol. 56, No. 1, pp. 21-37.Maslovskiy M. Russia against Europe: a clash of interpretations of modernity? European Journal of Social Theory, 2019, Vol. 22, No. 4, pp. 533-547. DOI: 10.1177/1368431018768623Ильин В. И.(2017) Структура исторической колеи России: проблемы методологии // Мир России. Т. 26. № 4. С. 30–50.