ИНАБ Выпуск №2 / 2008

1.2. Источники доходов домохозяйств (продолжение)

В таблице 5 приведены сведения о распределении источников дохода в зависимости от квинтилей душевого дохода, полученные в октябре 2000 г. Сопоставление процентных данных, изложенных в таблицах 4 и 5, показывает, что значимость общего дохода от заработной платы за послекризисный период заметно повысилась для домохозяйств всех квинтилей. Этот рост произошел большей частью за счет увеличения долей домохозяйств, получающих доход от работы на частных предприятиях, и в меньшей степени за счет повышения удельного веса домохозяйств, получающих доход от работы на предприятиях смешанной формы собственности.

Трансфертные платежи от государства в 2006 г. составляли почти половину дохода домохозяйств во втором нижнем квинтиле распределения домохозяйств по доходу. Но в самом нижнем квинтиле в 2006 г. доля государственных трансфертных платежей обес-печивала в среднем только 41,9% дохода. И это самое высокое значение с 2000 г. Гораздо меньше зависят от государственных трансфертных платежей как от источника дохода домохозяйства двух высокодоходных квинтилей. Они получают только 25,1 и 12,5% доходов за счет государственных трансфертов. Однако абсолютные уровни этих платежей высоко-доходным группам были весьма значительны.

Таблица 5

Распределение источников дохода в зависимости от квинтилей душевого дохода. Октябрь 2000 г. (%)

Интересно, что наиболее высокие доли доходов от домашнего производства и работы в неформальном секторе в 2006 г. оказались в самом нижнем и самом верхнем квинтилях  (соответственно 12,4 и 11,1%). Но по всем квинтилям в целом показатели достаточно ровные. Различие заключается в том, что если для домохозяйств двух верхних квинтилей более значимым источником является денежный доход от домашнего производства и работы в неформальном секторе, то для домохозяйств трех нижних квинтилей денежный и натуральный доходы имеют равное значение. В сравнении с 2000 г. важность этих источников для домохозяйств всех квинтилей заметно снизилась, но в разной степени. В большей мере это снижение коснулось натурального дохода, особенно в высокодоходных квинтилях. Стоит заметить, что на протяжении опросов значение домашнего производства для бедных существенно менялось. В предшествующие годы домашнее производство и работа в неформальном секторе обеспечивали значительную долю дохода домохозяйств с самыми низкими доходами.  Например, в 2000 г. домохозяйства нижнего квинтиля получили из этого источника почти 23% всех доходов, а в 1998 г. — более 30% доходов этой группы.

В целом доходы домохозяйств в самом богатом квинтиле были в конце 2006 г. примерно в 6 раз больше, чем в беднейшем. Это значительно выше, чем соотношение в 5,2 раза, зафиксированное годом ранее. Важно отметить, что 2006 г. оказался первым годом, когда неравенство между доходом домохозяйств самого богатого квинтиля и доходом беднейших домохозяйств возросло, тогда как во все предыдущие годы, начиная с 1998 г. (тогда разрыв доходил до 7,5 раза), отмечалось уменьшение этого неравенства. Главными причинами сокращения разрыва в те годы были в меньшей степени повышенные темпы роста заработной платы в низкодоходных квинтилях по сравнению с высокодоходными и в большей мере последовательный рост государственных трансфертных платежей (пенсии, стипендии, пособия по безработице и т.д.), а также сокращение невыплат заработной платы и трансфертных выплат, достигнутое во многом благодаря повышению эффективности государственного контроля и управления.

В настоящее время основу дифференциации доходов, как и прежде, составляют различия в заработной плате. Продолжающийся опережающий рост оплаты труда в рыночных секторах экономики приводит к существенным изменениям в распределении работников по размерам их заработков. Немаловажное значение имеет резкое повышение заработной платы отдельным категориям работников, в том числе в бюджетной сфере. Об этом говорит хотя бы тот факт, что разрыв в денежном довольствии военнослужащих контрактной службы, занимающих нижние ступени в военной иерархии, и военачальников высшего звена достигает 15-кратного значения. Наблюдается чрезмерная дифференциация в оплате труда руководства предприятий, в том числе и государственных, и других работников. Зарплата руководителей предприятий, менеджеров в России в 25 раз превышает зарплату рядовых работников. Все большее влияние на различия в доходах домохозяйств оказывает дифференциация доходов от собственности (в виде дивидендов, арендной платы, предпринимательского дохода и т.д.).

Самые высокие зарплаты в стране у работников банков, страховых компаний и других финансовых организаций. Немного отстают от них нефтяники и газовики. Они же впереди и по темпам роста заработной платы (около 20—25% в год). Семимильными шагами растут также заработки региональных чиновников, еще не так давно самой бедной части государственных служащих. Их доходы сегодня в 1,5 раза выше, чем в среднем по стране. Причем армия чиновников разрослась до небывалых размеров. С 2001 по 2006 г. число государственных служащих в России выросло более чем на треть и составило 1,46 млн человек. Прирост чиновников идет в основном за счет регионов, самостоятельно регулирующих данный процесс. Словно в другом мире живут работники сельского хозяйства, получающие на порядок меньше, чем банковские клерки и финансисты. Недалеко от сельских тружеников располагаются работники текстильного и швейного производства, а также низкооплачиваемые бюджетники —  работники образования, здравоохранения и культуры.

Многие российские и западные исследователи, изучая процессы социально-экономической дифференциации на начальных этапах экономических преобразований, обращали внимание на временный характер роста разрыва в доходах между бедными и богатыми, объясняя это противопоставлением одной части населения, продолжающей жить по законам дореформенного времени, другой части — адаптированной к реформам. Предполагалось, что по мере становления новых экономических отношений масштабы материального неравенства постепенно сократятся до уровня, характерного для развитых западных стран[1]. Однако эти прогнозы до сих пор не сбылись. Разрыв в доходах между бедными и богатыми слоями не только не сокращается, а, наоборот, увеличивается. Процессы углубления расслоения по доходам наблюдаются не только в крупных областных центрах, но и в малых городах и поселках. И это еще раз убеждает в необходимости выработки и реализации эффективной государственной стратегии по снижению социально-экономического неравенства, не уповая на волю стихийных процессов.

В таблице 6 представлено распределение домохозяйств, получающих доход от заработной платы из разных источников, по квинтилям душевого дохода. Из таблицы следует, что доля домохозяйств самого богатого квинтиля, получающих доход от работы на частных предприятиях, почти в 2,5 раза выше, чем аналогичная доля домохозяйств беднейшего квинтиля. И в целом удельный вес домохозяйств, связанных с работой на предприятиях частного сектора, растет по мере перехода от нижнего квинтиля к верхнему. Сходная тенденция наблюдается и в отношении распределения дохода от работы на государственных предприятиях. В данном случае разрыв между верхним и нижним квинтилями достигает 1,5 раза. Существенно меньшими оказались  проценты домохозяйств, получающих доход от работы на смешанных государственно-частных предприятиях. Но при этом разрыв между верхним и нижним квинтилями в долях домохозяйств, получающих доход из данного источника, оказался весьма существенным (более 2 раз).

Таблица 6

Процент домохозяйств с доходом из данного источника по квинтилям дохода.
Октябрь 2006 г. (%)

На рисунке 4 показаны изменения в распределении душевого дохода в период с октября 2005 г. по октябрь 2006 г. (отображено соотношение реального дохода каждого процентиля в 2006 г. и реального дохода того же процентиля в 2005 г.). Рассматривая эти данные, необходимо иметь в виду, что на рисунке представлены данные душевого дохода, в то время как в предыдущих таблицах и графиках использовались данные по доходам домохозяйств. Из-за погрешностей в измерениях на рисунке не отражены данные по двум нижним и двум верхним процентилям.

Как следует из данных, приведенных на рисунке 4, в 2006 г. реальный душевой доход увеличился почти одинаково во всех процентилях (в сравнении с доходами в 2005 г.). В нижних по душевому доходу процентилях относительный рост дохода был значительным, достигающим 15—20%. Однако самый высокое увеличение было зафиксировано в верхних процентилях — 25—30%. Исключая нижние и верхние процентили, доход увеличился почти одинаково — на 10—15%. Это заметно отличается от изменений 2004—2005 гг., когда в самых низких и самых высоких процентилях были замечены падения душевых доходов.

Рис. 4. Соотношение роста доходов каждого процентиля (реальный доход процентиля в 2006 г., деленный на реальный доход процентиля в 2005 г.).
Октябрь 2006 г. — октябрь 2005 г.

Итак, данные Российского мониторинга свидетельствуют о неуклонном росте доходов населения, продолжающемся на протяжении всех лет нового века. Согласно расчетам экономистов, за последние шесть лет зарплатоемкость (отношение суммарной номинальной зарплаты к объему ВВП) российского валового продукта выросла приблизительно на 10 процентных пунктов (до 33%), установив своеобразный рекорд. В результате Россия стремительно сократила по этому показателю отрыв от многих западных стран. Например, в Норвегии он составляет 34,4%, в Великобритании — 47,1%, в Швеции — 41%. Хотя нельзя пройти мимо того факта, что объем ВВП на душу населения в этих благополучных странах пока в несколько раз больше, чем в России. В этой связи многие специалисты высказывают опасения, что ускоренный рост реальных зарплат может привести к увеличению разрыва между темпами роста заработной платы и показателями производительности труда и ВВП, что, в свою очередь, ведет к снижению конкурентоспособности экономики. Подчеркивается, что если рост зарплат и следующий за ним рост спроса не компенсируются увеличением темпов производительности труда, наступает период повышения цен, а с ним и всплеск инфляции. Рост цен, в свою очередь, стимулирует дальнейшее повышение зарплат и обострение нехватки кадров.

Рост доходов не ограничивается отдельными городами или регионами, а проявляется на всей территории страны, в больших и малых городах, в поселках и сельской местности. Но если сравнивать рост доходов и расходов россиян (об этом речь пойдет дальше), то можно увидеть, что прирост заработков зачастую не поспевает за ростом цен. В первую очередь это относится к бедным и малообеспеченным слоям населения. Из-за инфляции их реальные доходы не только не растут, но и временами снижаются. Речь идет о том, что рост доходов затрагивает далеко не все категории работающих. Если у одной части работников заработки действительно заметно повышаются, то у другой части они стагнируют или даже сокращаются в реальном выражении. Не всегда успевают следовать за ростом цен пенсии и зарплаты отдельных категорий бюджетников, размер которых полностью зависит от социальной политики государства. Необходимо учитывать и то, что стоимость потребительской корзины пенсионеров, значительной части бюджетников и других низкооплачиваемых категорий российских граждан растет гораздо больше, чем официальный уровень среднестатистической инфляции. В России сохраняется и даже нарастает отраслевой разрыв в заработках работников. За 2000—2006 гг. заработная плата в сфере образования увеличилась примерно в 6 раз, тогда как в добывающих отраслях — в 4 раза. Однако абсолютный прирост зарплат в добывающих отраслях был неизмеримо больше, чем в социальных сферах, где исходный уровень был очень низким. В результате всего этого социальное расслоение продолжает нарастать: богатые во всех регионах богатеют, в то время как бедные беднеют.

[1] Можина М.А. Уровень жизни: дифференциация и бедность // Куда идет Россия? Альтернативы общественного развития / Общ. ред. Т.И. Заславской. М.: Аспект Пресс, 1995. С. 158.